Молодой человек сразу бросился осуществлять давно задуманное усовершенствование этого Мира. Первое, с чего он решил начать – это заселение планеты чем-то другим. Вот так вот, простенько и со вкусом. Для этого ему нужно было лишь добраться до Хранителей Стихий и выключить их  структуры. «Теперь-то с моими крыльями и лучом это пара пустяков, - подумал Илья, - все равно Они больше не нужны в моем Мире, они отслужили свое, - крутились в его голове объяснения самому себе относительно участи Хранителей, - я поменяю все кардинально, незачем мелочиться».
С такими соображениями он подлетел к высоким древним горам, где обитали Хранители Стихий. Это были не совсем обычные горы. Каждая из них являлась живым существом. Это и были Хранители. Они находились тут испокон веков, рассеивая облака, увлекая ветра и храня жизненную силу этой Вселенной в своих головах-вершинах. Каждый из них был на своем месте, выполняя свои обязанности, неся счастье и мир. Их мощь подпитывалась ощущением Единения, гармонией с Миром, они чувствовали силу и покой. И вот теперь Илья подлетал к каждому из них сзади, доставал спрятанные в голове кристаллы, тем самым выключая их структуры, и с чувством выполненного долга наблюдал за происходящими переменами. А они не замедлили явиться. Краски Мира начали меркнуть так стремительно, что все окружающее грозило вот-вот превратиться в непроглядный серый. Омертвение коснулось всего, исключений не было.
Хранители, лишенные кристаллов жизненной силы,  начали медленно оседать, рассыпаясь в прах, они не могли пережить таких перемен. Лишь один из них, сумев сдвинуться с места, словно превратившись в огромного неуклюжего великана, шарахался по Вселенной без руля и ветрил, потеряв память о себе,  неприкаянный и одинокий. Он не жил, а существовал, функционировал в ограниченном режиме. Двигался, но совершенно обессиленный, если и имел какие-то чувства, то их спектр был так мал и ограничен, что он не мог их даже осознать. Одно лишь настойчиво свербило его сознание. То, что он потерял безвозвратно, включая память, могут помочь вернуть люди. Он не понимал, как и почему именно люди, но мысль не давала ему покоя уже многие столетия. Из шарахающегося великана он уже превратился к этому времени  в огромное обездвиженное существо, тело и конечности которого вросли намертво в землю, а оставшаяся на поверхности голова напоминала огромного осьминога с обрубками колеблющихся щупалец. И глаза… Огромные, глубокие и печальные глаза… они были живые, но потухшие. Страдания и боль заставили их потемнеть, но где-то в глубине мерцал огонек истины, ожидающий благоприятного момента, чтобы вновь заискриться и ожить. «Надо только понять, как они устроены, эти люди, - думалось ему, - как живут, чем дышат, как решают сложные жизненные задачи. Тогда, возможно, я смогу вновь обрести энергию текучести, в которой есть вариативность, гибкость, в которой рождаются возможности и жизненная энергия. Если я смогу понять устройство людей, я снова обрету воспоминания о том, кто я, о гармонии любви,  о расслаблении в силе».
С этой мыслью смотрел экспериментатор из разверзнутой стены на распростертое тело молодой женщины, над которым трудились два исполнителя. Его голова являлась одной из стен помещения, в котором происходил эксперимент. Вросшее тело не позволяло ему перемещаться, но таким способом он мог присутствовать на всех производимых операциях. «Я поставил им задачу, они ее выполнят, - убежденно думал забывший себя Хранитель, - я близок к разрешению. Уже скоро я все пойму и все вспомню!» Возбуждение со слабым оттенком радости вдохновляло его все больше.

продолжение следует...

Отредактировано Юлия (2019-07-09 16:33:19)